– И пусть это… будет… часто!

Он начал опускаться, но еще до того, как исчез из полязрения, черная кровь превратилась в черный дым. Тот брызнул изо рта, ушей,глаз. Колдун исчез, обратившись в дым.

Лицо Мрака осталось таким же угрюмым. Повезло, что Мардухвстретил первым его, оборотня. Не помог бы ни Меч, ибо пьет кровь только живых,ни магия Олега – она только для белого света и его существ…

Но он, человек-волк, знает единственное уязвимое место себеподобных – оборотней, вурдалаков, нежити, выходцев из преисподней. И в колчанесреди боевых стрел всегда хранится одна с серебряным наконечником!

Может быть, такая же пригодится для себя.

Когда возвращался к постоялому двору, повстречал Каража.Похоже, мальчишка просто ждал его, но не желал показывать, что привязался кварвару.

Навстречу двигалась группа всадников в дорогих плащах иблистающих доспехах. Ехали по-хозяйски, народ шарахался к стенам. Мальчишкачто-то кричал сзади, но Мрак был слишком погружен в тягостные думы, а волчьечутье, остерегающее от опасности, молчало.

Он очнулся, увидев занесенную плеть. Другой всадникперехватил первого за кисть:

– Брось! Ты забыл, что случилось с Гараном?

Первый оскалил зубы:

– Пусти! Я видел, как тот варвар повредил Гарана… потому…

Он с такой силой выдернул руку, что второй всадник едва неслетел с коня. Но Мрак уже очнулся, выходя из размышлений, расправил плечи.Глаза всадника расширились, а другие ахнули и задержали дыхание. Варвар словносошел с портика княжеского дворца, где статуя легендарного основателя ВечногоГорода, истребителя чудовищ, Первочеловека.

– Ты носишь меч, – указал Мрак. – А кто берет его в руки,тот должен уметь пользоваться.

Всадник сказал свирепо:

– А умеешь ли пользоваться секирой ты?

– Проверь, – предложил Мрак.

Всадник с радостной усмешкой потащил из ножен меч. Мракнеспешно, не отрывая глаз от противника, вытащил из ременной петли секиру.Опять среди всадников был такой вздох изумления, словно ахнули и кони. Но наварвара смотрели уже как на обреченного к закланию быка.

– Вот это хорошо, – сказал всадник. Он победно оглянулся надрузей: – Видели? Эти медведи чего-то стоят с их лесной силой, но когда делокоснется благородного оружия…

Сзади мальчишечий голосок заорал истошно:

– Мрак! Ты одурел? Они с детства учатся владеть мечами. Аэтот у них – сильнейший!

Мрак развел плечи, стараясь проделать это помедленнее, чтобыв самом деле походить на неуклюжего медведя.

– Эт ничо… Главное – богатырский удар.

– Но ты не умеешь! – заверещал Караж.

– Умение – для слабых. Сильному умение не надобно.

Он повернулся к противнику. Усмешку едва сдерживал: слишкому всех на виду кто что думает. Мальчонка в отчаянии, те дурни в блестящихдоспехах уже делят его шкуру, толпа безмолвствует. Похоже, ему сочувствуютбольше. Не потому, что симпатичнее, народ в любом краю сочувствует слабейшему…

Когда берешь в руки меч, должен быть готов, что встретишьчеловека с таким же мечом. Или даже острее. И ты должен уметь владеть своим,иначе не стоит цеплять через плечо перевязь с оружием.

Воин в красивом плаще и блестящем панцире ожидал неуклюжеговарвара, он и встретил его. Боромир говаривал: не бойтесь врага, чьи доспехиблестят. Мрак слышал это часто, но слова пролетали мимо ушей. Кто в Лесуслыхивал о доспехах вообще?

Сейчас Мрак держал секиру обеими руками, как дубину. Зубыоскалил, перекосил рожу в страшной гримасе. Все так, как народ ждет от него. Ноэто не значит, что это и получит.

Щеголь с мечом, длинным и разукрашенным, надменно улыбался.Вокруг уже собралась толпа, его подбадривали криками: все-таки свой. Щегольсделал выпад, Мрак отбил, но сделал так неуклюже и в последний момент, что втолпе заорали, а улыбка щеголя стала шире.

Теперь Мрак замахнулся сам. Щеголь без труда мог бы отбить,но он сделал еще эффектнее: отшатнулся – и варвар едва не свалился вслед засвоей тяжелой, как бревно, секирой. Он взревел в звериной злобе, начал широкорубить воздух, каждый раз едва не падая от своих же богатырских замахов.

Щеголь умело управлял конем, отступал, уворачивался. Наконецего меч рассек воздух слишком близко, Мрак отшатнулся запоздало, кончик чиркнулпо груди, оставив узкую полоску крови. Толпа взорвалась приветственнымикриками, симпатии перешли на сторону ловкости. Щеголь раскланялся, его глазавремя от времени прыгали к друзьям, а движения становились все грациознее иэффектнее.

Мрак видел, как мальчонка прижимает ладошки к встревоженномулицу. Но уже и лицо щеголя начало меняться – явно готовится к завершающемуудару. Он поиграл с варваром, показал свое умение, оставалось только закончитьтак же красиво…

Его меч замелькал как молния. Мрак, чувствуя, как жизньповисла на волоске, перехватил секиру одной рукой, увидел изумление в глазахврага, резко отбил удар и бросил лезвие вниз. Звякнуло, толпа ахнула, как один,и замерла.

Щеголь быстр, успел дернуться в сторону, но – недостаточноскор. Правое плечо с рукой, еще сжимающей меч, отлетело на три шага, ударилосьтяжело о землю, брызнув во все стороны красным.

Срубленные начисто белые кости, быстро заполнившиеся кровью,торчали на том месте, где было плечо. Это длилось лишь мгновение, но тут же уконя подломились ноги, он рухнул с жалобным ржанием. Бедное животное разрубленопочти пополам, из страшной раны торчали ребра, внутренности полезли наружу,сизые, начали на глазах раздуваться. Срубленная по бедро нога в щегольскомсапоге дергалась в пыли, быстро подтекала кровью.

Щеголь лежал на спине. Кровь хлестала из плеча и обрубканоги. Страшно было смотреть на еще живого полчеловека.

– Ты… – прохрипел он, – ты… Это запрещенный удар!

– Да? – удивился Мрак. – Кем?

– У нас… не знают…

– Будут знать, – пообещал Мрак.

Он легко нагнулся, сорвал с шеи убитого цветной платок,вытер лезвие секиры. Толпа стояла, окаменев. Все смотрели то на умирающего, тона чудовищное оружие в огромной волосатой руке. Теперь варвар держал его умело,и по тому, как двигался, видно, что умеет обращаться. И видно, кто с кем игрална самом деле.

Мрак сказал медленно:

– Даже у такого болвана… могут найтись друзья… Если считают,что он был прав, обижая бедного странника – это я о себе, – то готов обсудитьэто с этой же секирой в руке.